[lachende-hund]

Сегодня, во сне мне пришло веление писать дневник от лица вымышленного персонажа, с реальными датами, 12 дней пропустила. Интересно, на долго ли хватит?
Многа буков.

1 января.
Вчера я спросил у родителей, должен ли я встречать Новый Год с ними. Отец ответил, что я уже достаточно вырос, чтобы решать самому, а мать показала, где лежат свечи и ленты.
Вечером я надел шапку, которую связала Марта и пошел на Холм. Это первый раз, когда я шел один в такой важный день. На улице уже было полно народу. Старый Карл изо всех сил дул в волынку, которая, кажется, стала еще громаднее с прошлого года. Тин оступился и воткнулся клювом в снег на добрых пол метра, я остановился и помог его вытащить. Мне дали пряник. Потом я догнал Марту, она заметила, что я в ее шапке и улыбнулась, я отдал пряник ей, а она поделилась с Весеком и Прысей. Мы пошли на Холм вместе. Подошел Тин и предложил залезть на Гребень. Так и сделали. Отсюда виден почти весь Залив. Мы разложили вещи, Марта разлила грог, Прыся разделила бутерброды с ветчиной. Весек захотел сделать подсвечники из снега, но снег не лепился. Пырся сказала, что специально взяла из дома воду, смочить снег, но она замерзла. Тин сказал, что может дыхнуть огнем и она растает. А Марта предложила сразу дыхнуть на снег, все-таки она умная. Потом мы сидели на растаявшей земле, смотрели на огоньки свечей и ждали Новый Год, он всегда приходит со стороны Залива. Хорошо, что мы залезли сюда, на Гребень, тут тихо, только ветер иногда приносит звуки волынки. Первой Новый Год почуяла Прыся, ее усы ощетинились, а шерсть стала торчком. Мы стали вглядываться. Вторым учуял Весек и завыл, следом учуяли мы с Мартой. У меня шерсть тоже стала дыбом. Я не знаю, как это объяснить, когда Он катится из-за Моря, и все меняет на своем пути, меняет время и историю, Его не видно, но в то же время видно. Он идет или катится, как вам угодно, не то с гулом, не то с рокотом, или с музыкой, которую играет орган в Церкви. Этот звук не слышно ушами, его слышно не знаю чем, может быть всем телом или ничем. Новый Год можно увидеть по свечам в снегу, на мгновение они гаснут, а затем вспыхивают в два раза ярче. Тревога ожидания стала почти невыносимой, Прыся и Марта скулили и подпрыгивали, Тин хлопал своими пока недокрыльями, Весек выл, а мне хотелось крутиться и ловить свой хвост, но я сдерживался. Наконец мы увидели как дернулись огоньки на Холме, через секунду зажегся большой костер на Берегу, а еще через 2 секунды полыхнули наши свечи, да так что Весеку опалило усы. Словно огромной волной нас окатило Временем, Вечностью и Бесконечностью, так, что мы не могли ничего сказать, не могли даже вздохнуть. Это Новый Год, он наступил. Я чувствовал, что он действительно Новых, такого никогда не было, и он изменит мою жизнь. Снизу, с Холма донеслись крики, смех и песни, народ спускался на Берег, где горел Большой Костер и давали угощение. Ребята тоже засобирались, а я понял, что больше не вернусь, мне надо идти дальше и искать свой дом. Мы обменялись подарками, Прысе я вырезал новые пяльцы, на старые недавно уселся Тин, Пырся подарила мне фляжку из бересты, на которой раскаленным шилом выжгла "Фаркаш" - мое имя. Тину я подарил ножик, а он мне губную гармонику. Весек тоже подарил мне нож, как будто знал, что свой я отдам Тину. Если честно, этот нож гораздо лучше! Я подарил Марте зеркальце, которое выиграл на ярмарке еще осенью, а Марта мне красивую тетрадь в зеленой суконной обложке, в которой я сейчас и пишу. Мы попрощались с ребятами, они спустились к берегу, а я пошел вдоль по Гребню на юг. Сейчас я сижу в небольшой гроте у подножья Гребня с южной стороны. Я здесь еще не был, идет снег, я развел костер, тут довольно тепло и уютно. Хочется спать.

3 января.
Вчера я ходил по окрестностям, встречал местных, спрашивал, что там дальше. Купил еды. Не знаю, идти мне дальше или остаться пока здесь. Забрался на скалы, издалека видел кажется тролля на велосипеде. Ближе подходить не стал, кто его знает. Можно идти вдоль берега, можно идти через лес на запад, а можно по заливу на юго-запад. Говорят, если пройти по берегу, а потом свернуть вглубь, там будет долина, там могут быть незанятые дома. Наверное завтра пойду туда.

6 января.
Вчера не писал, потому что некогда было. Четвертого января шел целый день, опять видел тролля на велосипеде, кажется уже другого. Как у них колеса не скользят по снегу? Видел сову, куропатку и следы зайца. Увидел рыбаков, меня пустили к полынье порыбачить. Поймал рыбу хвостом, но есть не стал. Обменяю на что-нибудь другое. Ночевал в дупле, замерз, хочу в нормальный дом, на нормальную кровать с постелью и чтобы тепло!
Пятого января встретил родственников Тина. Они пригласили меня к себе, я конечно не стал отказываться. Ура! Тепло! Даже слишком, но я не жалуюсь. Наконец увидел взрослого кога. Отец Тина все-таки еще не такой большой, а папаша Толеф просто огромный! Они пристроили целый ангар, мелкие ржут надо мной, говорят, что я еще дедушку не видел. Но, если честно, папаши Толефа мне как-то хватило. Я не хочу пока смотреть на кого-то еще более огромного. Надо себя поберечь. Позвонил родителям, у них все хорошо, папа подарил маме пароварку. Рассказал, где спрятаны мои подарки, надеюсь, им понравится.

9 января.

Наконец-то вырвался от Тиновских родственников! Да уж, вот это гостеприимство. Мне дали санки, чтобы я мог утащить всё, что мне насовали. Зато теперь мне тепло! Госпожа Лёф успела связать мне свитер до колен, еще меня одарили плащ-палаткой, какой-то посудной утварью, но главное, это горшочек с негасимым угольком! Нет, он конечно погаснет, но лет через 200-300, можно пока не волноваться. Только зажигать от него ничего нельзя, будет не потушить. Это частичка дедуленого огня. Когда-нибудь Тин вымахает такой же большой, и тоже будет сыпать углями, но к тому времени он уже уйдет жить в океан, потому что земля не может выдержать таких громадных когов. Глиняный горшочек, завернутый в тряпки, приятно греет мне спину через рюкзак. Могу ночевать теперь где захочу. Иду в сторону долины. Даже если не найду свободный дом, дупло я себе всегда раздобуду.

10 января.

Идет снег, сильный ветер. Слишком поздно услышал скрип колес, не успел спрятаться, меня обогнал тролль на велосипеде. Я поздоровался, он тоже. Спросил не видел ли я глюна. Я сказал, что нет, тролль извинился и поехал дальше. Кажется пронесло. Теперь я всем буду рассказывать, как разговаривал с троллем. Вот приду к родителям на летнюю ярмарку и буду всем рассказывать. Особенно Марте. Такой валит снег, что идти не возможно, не видно где небо, а где земля. Мне бы снегоступы. Лежу прямо на снегу, в плащ-палатке, в обнимку с горшочком с угольком. Интересно, что такое глюн.

11 января.
Видел я этого глюна, да лучше бы не видел! Да в гробу я видал таких глюнов! Да чтоб ему провалиться! Да чтоб он задницей к скале примерз. Тьфу! Слов нет! Сил нет, идти никуда не хочу, всё нафиг, спать буду. Встречу еще раз тролля, скажу, что видел этого глюна. Чтоб ему!

12 января.
Дошел до спуска в долину. Кто знает, что меня тут ждет? Сижу на почте, пью чай. Пообещал старой госпоже облизать 500 марок. Осталось 70, слюней не осталось. Зато чай вкусный и уже перебил вкус клея во рту. Хорошо, наверное, иметь 500 внуков, только вот с марками да, беда. Хорошо, что я пришел. Сейчас долижу оставшиеся и пойду вниз, в долину. Немного волнуюсь. Надо отправить родителям открытку, и ребятам тоже.